Режим бога. 2-я книга[СИ] - Скс

В течение пяти минут, одна за другой, подъезжают еще три машины: милицейская буханка "ПМГ" и две черные "Волги".

Нас с Клаймичем усаживают в милицейский "жигуль", а два "тела" и очухавшуюся "кепку" загружают в буханку "ПМГ".

- Там их нож еще… не забудьте подобрать, - спокойно подсказываю я сержанту "жигуля". Он нервно оборачивается, смотрит на меня и вылезает из машины, к начальству.

Несколько секунд по асфальту шарят пятна трех фонарей и, наконец, судя по возгласам, искомое находят…

…Пока нас везли в отделение, я успел не только успокоиться, но даже сообразил, как из всего происшедшего попытаться извлечь прибыль!..

Доставили нас в 18-ое отделение милиции и когда мы вылезли из машины, Клаймич крепко сжал мое плечо. Я обернулся.

- Спасибо, Витя… Я сам чего-то подрастерялся… - негромко и пряча глаза выдавил Григорий Давыдович.

"Хм… ты смотри, стыдно ему…".

Отвечаю так же негромко:

- Вас же не тренирует каждое утро двухметровый бугай-боксер… Зато сразу стало наглядно, зачем нашей группе будет нужен Леша и "его служба"…

Клаймич криво усмехнулся и мы пошли за позвавшим нас лейтенантом. Тот развел нас по разным кабинетам, дал ручку и бумагу и велел описать, все что произошло.

Такая ситуация стала мне активно не нравится. Ни тебе цветов герою, ни почетного оркестра с бравурными маршами! "Охренелость" ментов дошла до того, что у меня спросили документы. "Свидетельство о рождении" осталось в чемодане в гостинице, о чем я и сообщил, а заодно попросил разрешение позвонить.

- Ты сначала напиши все, что тебе сказано, а потом будешь названивать по телефону, - строго заявил мне молодой лейтенант.

- Ты сначала измени Уголовно-Процессуальный Кодекс РСФСР, а потом уже будешь допрашивать несовершеннолетнего в ночное время и в отсутствии его родителей, - раздраженно ответил я и развалился на стуле, - и пока мне не дадут позвонить, я не буду ничего писать!

Лейтенант сначала подавился воздухом, покраснел, открыл рот и хотел что-то сказать… затем снова его закрыл, постоял в раздумьях и вышел из кабинета.

Посидев немного в одиночестве я задумался… странно, в сегодняшней драке, мне ни разу не попали по голове. Тогда какие другие оправдания мешают несчастному идиоту позвонить, если телефонный аппарат стоит на соседнем столе?!

Не находя комментариев для своей тупости, я подхожу к телефону и поднимаю черную трубку.

"Слава богу номер простой - засел в памяти… 261-06-06…".

Странные короткие гудки раздались в трубке, еще до того, как я закончил набирать семь цифр.

"Хм… Чо не так?.." - понапрягал мозги - вспомнил сочинский санаторий, и попробовал набрать номер через "девятку":

- Дежурный…

- Э… здравствуйте…

- Слушаю, кто вам нужен?

- А Юрия Михайловича можно услышать?

- Юрия Михайловича нет на работе, в такое время, - мужской голос напрягся.

- А вы его помощник? - не нашелся я, спросить что-нибудь поумнее.

- Нет, во внерабочее время телефоны переключаются на дежурного офицера, - сухо ответил мне невидимый собеседник.

- Меня зовут Виктор Селезнев. Юрий Михайлович сказал, что я могу к нему обратиться, если у меня будут проблемы… Ну, вот они у меня и случились… Я сейчас в 18-ом отделении милиции и с удовольствием его покинул бы.

- А что вы хотите от меня? - озадаченно спросил "дежурный".

"Сам туплю и вокруг тупые…".

Уже не скрывая раздражения я ответил:

- Так свяжитесь с ним или с его помощниками… Я помню по фамилии только подполковника Зуева, он, кажется, сейчас в отпуске, но остальные тоже должны меня знать…

- Хорошо, повторите, пожалуйста, как вас зовут и в каком отделении вы сейчас находитесь… - уже деловито ответил министерский дежурный…

***

…Дверь открылась и в кабинет "вплыл" пузатый майор с добродушным круглым лицом, на котором покоряли своим великолепием длинные ухоженные усы, в стиле "а la Буденный"!

- Ти чого буянишь?! - ухмыляясь в свои роскошные усищи, пророкотал майор густым басом.

- А чего он… - заканючил я плаксивым голосом, одновременно тыча пальцем в маячившего в дверной проеме лейтенанта, - сочинения я и в школе писать не люблю, а он говорит "пиши подрооообно"…

Передразнил я, недовольно зыркающего на меня молоденького офицера.

Майор стал еще добродушнее и расплылся в широкой улыбке, но маленькие глазки жили на его лице своей отдельной жизнью, смотря цепко и насторожено:

- Врач со "Скорой" казав шо тама дви зламани челюсти и нис всмятку!.. - "усатый хохол" счастливо захохотал.

Я изобразил святую невинность и независимо засопел, уставившись в пол.

- Ти ж не хочеш щоб тебе звинуватили у драке! - "испуганно" округлил глаза майор, как бы предлагая мне тоже напугаться…

- Хочу! - провозгласил я с пионерским задором.

-…Э… нащо?.. - не нашелся милиционер.

- Тюрьма, колония, блатная романтика… новые люди, интересные знакомства… - я увлеченно и с придыханием принялся перечислять "плюсы" новых жизненных перспектив.

- Сплюнь, дурной… - мигом растеряв свою веселость, посоветовал майор… и даже перестал улыбаться.

- Ну, не знаю… тогда… хотя бы посмотреть на того судью, который даст срок четырнадцатилетнему ребенку, отбивавшемуся от трех вооруженных рецидивистов, - я опять вольготно развалился на стуле и насмешливо посмотрел на собеседника.

- …Куди дзвонив-то?.. - немного помолчав и усмехнувшись в усы, спросил майор, легким кивком головы указывая на, сдвинутый мною с места, телефон.

- Да так… знакомому одному… милиционеру… - неопределенно отделался я.

- Еге, еге… Ти напиши на листке що було… Сам. Хоча б скильки зможеш… Я… хвылын через десять прийду… - майор дернул себя за левый ус и, переваливаясь, вышел.

Когда с тобой разговаривают по-человечески, то почему не написать… Тщательно выверяя на бумаге каждое слово, я изложил свою версию "принуждения к миру": мол, гуляли… подошли… угрожали ножом… забрали бумажник… один хотел меня ударить… завязалась драка… сирена… Спасибо родной Советский милиции! Ура…

Посидел… Поковырял в носу. Затем осторожно выглянул в коридор. Пусто и тихо… Недолго думая, отправился в соседний кабинет…

- …И обязательно, Григорий Давыдович, укажите, что "обезьяна" попыталась меня ударить и только после этого завязалась драка. Не забудьте отразить, что вы растерялись и участия в драке принять не успели..

- Виктор, если у нас будут неприятности… то не надо меня выгораживать! Их словам не поверят… давайте я скажу, что дрался я…

Я постарался максимально успокаивающе улыбнуться:

- Не будет у нас неприятностей, а если я дрался один, то получается трое рецидивистов против ребенка… А двое против троих уже… несколько иначе… Не так героически! - я засмеялся.

На лестнице послышался непонятный шум, идущий с нижнего этажа… на фоне неразборчивого бубняжа голосов, слышались визгливые женские нотки.

Похоже, в ментовку доставили современных "интердевочек", и я счел за благо, ободряюще кивнув Клаймичу, быстренько вернуться в "свой" кабинет.

Вовремя… Минуты через три, через неплотно прикрытую дверь, я услышал, как кто-то бегом поднимается по лестнице.

В кабинет, тяжело дыша, буквально, ворвался давешний молоденький лейтенант. Яркий румянец на щеках и округлившиеся глаза…

"Началось?!".

- Пойдемте скорее! - резко перейдя на "вы" и переминаясь от возбуждения, лейтенант всем своим видом как бы призывал меня присоединиться к его бегу.

Неторопливо поднявшись, и собрав со стола свою писанину, я, так же неспешно последовал за подпрыгивающим от нетерпения милиционером.

Видимо, весь "ночной" личный состав отделения сейчас толпился в коридоре первого этажа. Они о чем-то активно перешептывались, но когда появились мы с лейтенантом, все разговоры тут же стихли. Провожаемые, в спину, взглядами присутствующих, мы подошли к обитой светло-рыжим дерматином двери. Висевшая сбоку табличка информировала: "Начальник отделения майор Галушко Н.Е."

- Товарищ министр, задерж… э… гражданин Селезнев доставлен! - как мог отрапортовал "мой" лейтенант.

Я стоял понуро свесив голову и держа руки за спиной. Услышав обращение "товарищ министр", я дернулся и чуть было не испортил свою клоунаду, но нашел силы продолжить изображать "статую обреченности".

Сначала послышался чей-то смешок, затем присоединился второй голос, а затем уже смеялись несколько человек.

"Надо мной, гады! Держим паузу…".

- Ладно, шалопай, заканчивай изображать тут из себя жертву царского режима! - раздался веселый голос Щелокова.

Я медленно поднял голову и… охренел…

В довольно просторном кабинете "милицейского Буденного", за столом для совещаний, вольготно расположились, в парадной форме(!), Щелоков и Чурбанов, а рядом с ними сидели в вечерних платьях смеющаяся Светлана Владимировна - жена Щелокова и… (бум-бум-бум-тарям!) легко узнаваемая, Галина Леонидовна - дочь "дорохога Леонида Ильича"! Ну, и по совместительству, жена Чурбанова…